Животный мир
Местность, на которой расположена современная Москва, издавна славилась богатством и разнообразием животных. Раскопки древних городищ дьяковской культуры (VIII-VII вв. до н.э.- VI-VII вв. н.э.) в Дьякове, Кунцеве, Потылихе, Нижних Котлах и других местах показали, что в те времена там охотились на медведя, рысь, выдру, куницу, лося, бобра; в большом числе водились лисица, заяц, белка, встречались косуля, кабан, северный олень. Здесь охотились на лебедей, гусей, глухарей, тетеревов, различных уток и многих других птиц. Развитие в Московском крае земледелия способствовало проникновению сюда, в лесную зону, обитателей лесостепной и степной зон - хомяка, сурка, серой куропатки, перепела, залетали даже степные птицы - дрофа и стрепет. С ростом города и поселений вокруг него многие лесные животные, если они не подвергались чрезмерному преследованию или прямому истреблению, легко уживались по соседству с человеком, а некоторых зверей и птиц (например, зайца-русака, хорька, лисицу, серую куропатку, перепела) привлекали поселения человека, его пашни, огороды и сады.
Ещё в XVII веке среди излюбленных мест охоты царя Алексея Михайловича часто упоминаются Черкизово, Рубцово-Покровское, Фили и другие местности. Большой знаток охоты с ловчими птицами, царь «бил» соколами уток и цапель напротив Кремля (между Москвой-рекой и нынешним Водоотводным каналом). В несметном количестве в непосредственной близости от Москвы во время пролёта скапливались на озёрах и болотах утки и гуси. Даже во второй половине XIX в. на территориях, ныне вошедших в черту города, в большом количестве водились тетерева, рябчики, куропатки и перепела. В Сокольниках, Измайловском зверинце, Царицыне, Серебряном бору существовали крупные колонии (до 200 птиц) серых цапель, на болотах по реке Жабенке выводили потомство журавли, в Сокольниках и Лосином Острове находились крупные поселения чёрных коршунов. На высоких церковных колокольнях, кремлёвских башнях, в высокоствольных сосняках и прилегающих к Москве лесных массивах гнездился сокол сапсан. Большим разнообразием и обилием отличалась рыба, обитавшая в Москве-реке и других водоёмах. За год удочкой (применение других орудий лова в черте города было запрещено) москвичи в черте города вылавливали до 500 пудов плотвы, 200-300 пудов ельца, не менее 200 пудов подуста. Немало было и язя, который «заходил» из Оки.
Постепенно по мере роста города, увеличения плотности застройки, развития промышленности в Москве и её окрестностях происходило обеднение фауны. Численность многих животных сильно сократилась, некоторые исчезли совсем. Особенно пострадали животные, служившие объектом охоты,- медведь, рысь, волк, бобр и др., хотя некоторые из них ещё долгое время изредка появлялись в окрестностях столицы и даже заходили в её пределы. Последний заход медведя в Лосиный Остров был отмечен летом 1923. Довольно часто на территорию города проникали волки. В 1870 матёрый волк был убит в самом центре Москвы - в Зарядье; неоднократно заходили они на территории города и в XX столетии, в том числе во второй половине 1970-х гг. Только в последние десятилетия в ближайших к Москве лесах исчез барсук, на лесных речках перестала встречаться выдра. На лугах и среди перелесков не слышно стало токующих тетеревов, а на болотах - журавлей. За всё время наблюдений, начиная с конца XVIII столетия (времени начала изучения животных и растений Московской губернии), число видов млекопитающих сократилось с 52 до 41, птиц - с 246 (164 гнездящихся) до 193 (121), пресмыкающихся - с 5 до 3, земноводных - с 10 до 8, рыб - с 40 до 35. И всё же по разнообразию животного мира Москва пока лидирует среди всех российских городов. Это объясняется сохранением в пределах города крупных лесных массивов, небольших лугов и болот, пустошей, садов и огородов, рек и водоёмов с участками естественных берегов и других привлекательных для животных местообитаний. Своеобразным аналогом водно-болотных угодий с исключительно благоприятными гнездовыми и кормовыми условиями являются Люблинские поля фильтрации. Большое значение имеет окружающий столицу лесопарковый защитный пояс, с которым связаны многие внутригородские лесные массивы.
В городских лесах, некоторых лесопарках и на других незастроенных территориях города можно встретить лисицу, горностая, ласку, чёрного (лесного) хорька и норку. В крупных городских лесах растёт численность лесной куницы. В 1960-80-х гг. неоднократно отмечались заходы в черту города косули (Лосиный Остров, Измайловский и Битцевский леса), пятнистого оленя (Лосиный Остров), лани (Алёшкинский лес), появился и быстро освоился в непосредственной близости от города кабан (раньше эти копытные были выпущены в нескольких подмосковных охотничьих хозяйствах). Нередки случаи захода в пределы городской черты лося.
В городских лесах и некоторых лесопарках живут крот и землеройки-бурозубки, а там, где есть участки с густым подлеском, выворотни и другие укрытия, сохранился ёж. На малозагрязнённых ручьях и речках можно встретить водяную землеройку - кутору. В некоторых водоёмах столицы живёт ондатра. По опушкам и на пустырях с куртинами мелкого кустарника и зарослями полыни держится заяц-русак, а в лесах с хорошо развитым подлеском - заяц-беляк. Белка предпочитает старые сосняки и дубравы. Она встречается и в лесопарках столицы, куда её привлекает регулярная искусств. подкормка. В дубравах Лосиного Острова, Измайловского и Битцевского лесов живёт редкий для Подмосковья ночной зверёк - орешниковая соня. Всё меньше становится в Москве летучих мышей, хотя в середине 40-х гг. XX века их можно было видеть в большом количестве вечерами над Москве-реке, между Каменным и Крымским мостами, над Яузой в Сокольниках и в ряде других мест. Не были они редкостью и в 60-х гг., а в середине 90-х гг. их можно встретить лишь на незастроенных окраинах города, вблизи деревянных построек и по лесным опушкам.
Самые многочисленные среди млекопитающих города - мелкие грызуны. В лесных массивах обычны рыжая полёвка и лесная мышь, на опушках и прогалинах - полевая мышь, изредка лесная мышовка. На лугах и пустошах обитают обыкновенная и пашенная полёвки, полёвка-экономка, мышь-малютка. На водоёмах с заросшими рогозом и тростником берегами обычна водяная полёвка (водяная крыса). На Люблинских полях фильтрации, в Коломенском, в долине реки Сетуни (Матвеевское), по реке Язвенке многие годы существуют колонии хомяка. На пустырях южной окраины Москвы обнаружен большой тушканчик (земляной заяц) - типичный обитатель более южных лесостепных и степных районов.
Извечные и зачастую опасные спутники человека - домовые мыши и серые крысы - природные носители различных инфекционных и других заболеваний, опасных для человека, - населяют практически все застроенные территории города. Блохи крыс могут долго сохранять бациллы чумы и передавать инфекцию человеку.
Наиболее заметны среди животных Москвы птицы. Некоторые из них - сизый голубь, серая ворона, домовой воробей, стриж - в большом количестве гнездятся в плотно застроенных и почти лишённых зелени центральных районах города. В хорошо озеленённых кварталах поселяются также большая синица, лазоревка, серая мухоловка, зеленушка, скворец, белая трясогузка, галка и сорока. Весной и в начале лета здесь нередко можно слышать пение зяблика, садовой славки, славки черноголовки, садовой камышевки, зелёной пересмешки и даже соловья. Плотность гнездования птиц в городе довольно высока и может достигать десятков пар на 1 гектар, в то время как в естественных местах обитания на широте Москвы она обычно не превышает 4-6 пар на 1 гектар. Однако открыто гнездящиеся птицы, как правило, не имеют шансов вывести здесь птенцов, так как их кладки и птенцы служат лёгкой добычей серых ворон и кошек.
Довольно разнообразно птичье население парков и старых кладбищ. Там гнездится в общей сложности до 36 видов птиц. Среди них и типично лесные - большой и малый пёстрые дятлы, обыкновенный поползень, и обычные жители лесных опушек - сокол чеглок и сорокопут-жулан. Особое значение для гнездования многих птиц в парках и садах имеют дрозды-рябинники, которые легко дают отпор вездесущим серым воронам, что позволяет другим птицам (дроздам-белобровикам, зябликам, щеглам и многим другим) под их защитой благополучно вывести птенцов.
Однако самым большим разнообразием птиц отличаются природные местообитания. В старых сосняках и ельниках Лосиного Острова, Серебряноборского лесничества, в Кузьминском и Битцевском лесах обитают птицы, типичные для малонарушенных хвойных лесов: желтоголовый королёк, малая мухоловка, пеночка теньковка, синица московка и гаичка, чиж и снегирь, а в отдельные годы и клёст-еловик. В высокоствольных сосняках поселяются ястреб-тетеревятник, чеглок, ворон и очень редкий в городе чёрный дятел (желна), в молодых хвойных насаждениях - ястреб-перепелятник и ушастая сова. В старовозрастных дубняках и липняках Лосиного Острова, Измайловского и Битцевского лесов, Царицына и Фили-Кунцевского лесопарка в изобилии гнездятся птицы-дуплогнёздники (лазоревка, большая синица, поползень, мухоловка-пеструшка) и полевой воробей. В березняках обычно выводят потомство зелёная пересмешка и пеночка-трещотка, а также малый пёстрый дятел, иволга и длиннохвостая синица. В лесных массивах можно встретить и редких для Москвы сову неясыть и лесного голубя клинтуха (Лосиный Остров, Измайловский лес), зелёного дятла (Лосиный Остров, Битцевский лес) и даже вальдшнепа (в глубине гор. части Лосиного Острова); к дубравам тяготеют сойка и чёрный дрозд. По опушкам и лесным прогалинам обычны садовая славка, пеночка-весничка, лесной конёк, изредка здесь можно услышать соловья.
В некоторых лесных массивах отдельные виды птиц достигают исключительно высокой численности и служат своеобразным их символом (например, сойка - для Битцевского леса, лазоревка - для Главного ботанического сада, мухоловка-пеструшка - для Химкинского, а полевой воробей - для Кусковского лесопарков; самая крупная в Москве колония галок обитает в Фили-Кунцевском лесопарке).
В Крылатском, Коломенском, на Лысой горе в Битцевском лесу, в долинах рек Сетуни, Язвенки, Серебрянки, Сходни и др. в небольшом количестве живут птицы, типичные для суходольных и пойменных лугов,- коростель, жёлтая трясогузка, луговой чекан, серая славка, садовая и болотная камышевки, обыкновенная чечевица, редко луговой конёк. На заросших рогозом и тростником болотцах гнездятся камышовая овсянка и камышевка-барсучок.
Ряд обитающих в Москве птиц непосредственно связан с водоёмами. Расселилась по всем гор. прудам и рекам кряква. Часто зимой на незамерзающих участках рек Москвы, Яузы и др. их скапливается до 20 тыс. В Москве гнездятся также черношейная поганка, лысуха, камышница, хохлатая чернеть, красноголовый нырок, гоголь, чирок-трескунок, широконоска и серая утка; во многих местах (в том числе на Чистых, Патриарших и других прудах) периодически выводит потомство обитатель полупустынной и степной зон рыжая утка огарь (из Зоопарка). В крутых берегах Москвы-реки (в районе Серебряного бора, Щукинского полуострова, Нижних Мневников и Коломенского) сохранились гнездовые колонии ласточки-береговушки. Но основное место обитания в Москве околоводных птиц - Люблинские поля фильтрации, которые изобилуют болотными и водоплавающими птицами (всего около 40 видов), особенно много их скапливается в период осенних и весенних перелётов. Здесь находится очень крупное и единственное в черте города поселение чаек (особенно много озёрных чаек). Благодаря тому что они не допускают на свою территорию ворон, кошек и собак, здесь успешно размножаются речная крачка, черношейная поганка, различные кулики - мородунка, травник, перевозчик, речной зуёк, чибис. Иногда туда залетают редкие для Москвы серая цапля, чомга, луток, луни, болотная и ушастая совы и др.
Многие перелётные птицы весной и осенью во время пролёта (самый оживлённый в черте города путь проходит через западную часть города по долине Москвы-реки и Химкинскому водохранилище) ненадолго останавливаются в Строгинском затоне, Крылатской пойме, Нижних Мневниках. Некоторые остаются на зимовку, так как легкодоступные пищевые отходы огромного города обеспечивают их кормом, а на окружённых домами территориях создаются благоприятные условия, позволяющие легче переносить холод, ветреную и вьюжную погоду. С начала 70-х гг. зимуют в городе всегда улетавшие ранее скворцы и грачи, обычной стала даже такая осторожная птица, как ворон, который теперь гнездится и среди жилых кварталов. В зимнее время в урожайные на боярышник и рябину годы Москва привлекает большие стаи свиристелей, снегирей и др. птиц. Зимой в городе скапливается много галок, сорок и особенно серых ворон. Вороны плотно заселили парки, сады и кладбища, освоили дворы и улицы. Гнездятся они совсем открыто и кормят птенцов на глазах у людей. Отсутствие врагов и конкурентов, всеядность обеспечивают воронам преимущество перед другими птицами города. Растаскивая мусор, вороны сильно засоряют дворы и озеленённые территории, загрязняют здания (наряду с сизыми голубями), в том числе исторические и архитектурные памятники и другие сооружения. Когти присаживающихся ворон обдирают позолоту и красочное покрытие церковных куполов. Они стали настоящим бедствием для гнездящихся в городе птиц. Только из-за ворон на московских скверах и бульварах, в парках и городских садах не могут гнездиться многие певчие птицы. Вороны наносят большой урон уткам в период их размножения. В лесопарках и городских лесах они нападают на белок, сов и хищных птиц. Малопривлекательными, а зачастую и нежелательными стали сизые голуби. Среди них преобладают особи тёмной окраски, многие из которых ослаблены или больны и служат источником заражения людей орнитозом. В то же время при правильном их содержании они могли бы стать украшением города.
Наименее приспособленными к жизни в условиях огромного города оказались пресмыкающиеся. В 1987 в городской части Лосиного Острова последний раз видели гадюку. В 1980-х гг. изредка ещё встречалась безногая ящерица веретеница (Лосиный Остров, Измайловский лес). В крупных лесных массивах, на лугах и пустошах летом, на хорошо прогреваемых солнцем местах можно увидеть живородящую ящерицу. Для существования земноводных необходимы чистые водоёмы с естественными берегами, которых в Москве становится всё меньше. Хотя в городе и сохранились почти все представители земноводных, которые обитают и в Московской области, но численность их ничтожно мала. Вероятно, совсем исчез гребенчатый тритон, а обыкновенный тритон в небольшом количестве остался лишь в водоёмах некоторых наиболее крупных лесных массивов. Резко сокращается численность зелёной жабы, местообитания которой (огороды и пустыри) активно застраиваются. В крупных лесных массивах пока встречается серая жаба. Близ малозагрязнённых водоёмов нередко можно увидеть прудовую и озёрную лягушек. В лесах и на лугах с хорошо сохранившимся естественным покровом обычны травяная и остромордая лягушки. На грани исчезновения оказались довольно многочисленные ранее краснобрюхая жерлянка и чесночница.
В самом трудном положении оказались рыбы, так как их места обитания (реки и др. водоёмы) подверглись наибольшим изменениям. C конца XIX в. резко усилился практически во все реки столицы сброс всевозможных сточных вод (промышленных, бытовых и др.). Многие мелкие реки были убраны в коллекторы. Ухудшение качества воды в Москве-реке к середине 50-х гг. XX в. привело к исчезновению большинства рыб не только в черте города, но и в пригороде и появлению заморных зон, в которых практически отсутствует всякая жизнь. В самом чистом участке Москвы-реки - от МКАД до Кунцева обитает 32 вида рыб. Ближе к центру города число встречающихся видов рыб сокращается до 5 (у Краснохолмского моста), а на выходе из Москвы возрастает вновь (около 20 видов у Бесединского моста). Чаще всего встречаются плотва, лещ, окунь, серебряный карась и даже белопёрый пескарь - обитатель чистых водоёмов, который считался уже исчезнувшим во всём Подмосковье. Как правило, в небольших количествах присутствуют уклейка, верховка, густера, обыкновенный пескарь, ёрш и линь, крайне редки (обычно выше, чем Фили) краснопёрка, гольян, щиповка, голец, девятииглая колюшка, а также подуст, елец, голавль и язь. Среди хищных рыб в Москве-реке по-прежнему встречаются щука, судак, налим, изредка жерех и сом. С конца 40-х гг. в водоёмах Москвы появился выходец с Дальнего Востока (непреднамеренно акклиматизированный) бычок-головешка (ротан), а с конца 80-х гг.- два южных вида: бычок-кругляк и бычок-цуцик (вероятно, кладки икры этих бычков завезены на днищах кораблей). В верхнем течении Москвы-реки в черте города, в устье Сходни и в районе Строгинской поймы водится толстолобик, из москворецких водохранилищ изредка сюда заходит европейский речной угорь, а из форелевого хозяйства (по Сходне) - радужная форель; иногда ловятся чехонь и карп. На выходе из города (у Курьяновской станции аэрации и Люблинских полей фильтрации) чрезвычайно высока численность теплолюбивой аквариумной рыбки гуппи. Загрязнение московских водоёмов не может не отражаться на состоянии населяющих их рыб. В теле практически всех выловленных и обследованных рыб Москвы-реки обнаружены нефтепродукты, тяжёлые металлы и даже пестициды в количествах, превышающих санитарные нормы. Немало встречается особей с различными аномалиями и уродствами, причём некоторые из них, вероятно, носят уже наследственный характер (передаются из поколения в поколение).
Большим разнообразием на всей территории города отличаются насекомые. Особенно выделяются бабочки - от невзрачных молей и листовёрток до крупных, ярко окрашенных. Среди дневных бабочек наиболее распространены лимонница, крапивница, павлиний глаз и др., реже - ленточник тополёвый и переливница тополёвая, большая лесная перламутровка, траурница, репейница и даже адмирал. На окраинах столицы отмечены занесённые в Красную книгу махаон и переливница ивовая. Самые крупные и красивые ночные бабочки (бражники, ленточницы) в городе появляются редко. Начиная с 60-х гг. в Москве всё чаще происходят вспышки массового размножения зелёной дубовой листовёртки, тополёвой моли и других насекомых (около 39 видов), повреждающих городские насаждения.
Широко представлены и жуки. Многочисленны жужелицы и божьи коровки. В крупных лесных массивах и на окраинах города весной случается увидеть (не так давно вполне здесь обычного) майского жука, а на разнотравных лугах помимо жуков-листоедов - бронзовок. В кучах растительного перегноя очень редко попадаются крупные жуки-носороги. В лесах со старыми деревьями встречается дровосек-кожевенник. Совсем недавно исчезли из Москвы ещё более крупные жуки - большой водолюб, обитавший в старицах и прудах, и большой дубовый дровосек. На хорошо прогреваемых суходольных лугах и пустошах можно увидеть и услышать кузнечиков (серого и певчего), а также различных представителей семейства саранчовых (коньков, травянок, прыгунчиков), населяющих также поляны и лужайки, лесные опушки, газоны и обочины дорог. Среди жилых построек, внутри строений иногда слышен «голос» домового сверчка.
В Москве живёт до 30 видов стрекоз, из которых особенно заметны коромысла (большое и синее), стрекоза плоская, ярко окрашенные красотки и изящные стрелки. Большим разнообразием и высокой численностью отличаются и представители семейства пчелиных (особенно богаты ими Крылатское и Узкое), которые предпочитают хорошо прогреваемые участки с обилием растений-медоносов. Одних только шмелей в Москве насчитывают около 16 видов, два из которых (шмели степной и моховой) охраняются. Обычны в Москве и осы (общественные, одиночные, роющие); в лесных массивах живёт шершень обыкновенный. Становятся редкостью рыжие лесные муравьи: лишь несколько жизнеспособных муравейников сохранилось в городской части Лосиного Острова. В то же время в большом числе представлены муравьи-древоточцы, а также чёрный, земляной жёлтый и многие другие виды муравьёв. В городских квартирах нередко дают о себе знать очень мелкие фараоновы муравьи, завезённые когда-то из тропических стран. Кроме привычных комнатных мух и нередко залетающих в квартиры жигалок осенних, мясных мух, а также давно обосновавшихся в различных городских постройках рыжих тараканов ощутимые неудобства москвичам стали причинять комары. Они размножаются круглый год, используя скапливающиеся в подвальных помещениях жилых домов тёплые, насыщенные питательными веществами воды, и по вентиляционным шахтам легко проникают в квартиры, в том числе в холодные зимние месяцы. Укусы их болезненны и могут вызывать аллергическую реакцию у человека.
Б. Л. Самойлов, Г. В. Морозова, Е. Л. Соколова.