Природа в культуре
Поклонение Природе, свойственное всем народам в древности, у японцев укоренилось и обрело дальнейшее развитие благодаря национальной религии синто, обожествлявшей разные природные явления - горы, скалы, водопады, деревья, реки... Этому же способствовал и буддизм, получивший распространение в Японии с VI в. н.э. и утверждающий, что все в мире - образы Будды, все требует глубокого почитания. Для японцев Природа осталась воплощением универсальных законов Вселенной, в которой человек отнюдь не главенствующая частица. Единение с Природой помогает людям обретать более верное понимание вещей и самих себя, дает, кроме того, истинное отдохновение и светлую радость. На этом основана сложившаяся постепенно уже к эпохе Хэйан (VIII-XII вв.) многообразная эстетико-философская система сопереживания Природе. Одним из основных принципов в ней выступает сезонная цикличность. "У каждой поры своя прелесть в круговороте времен года. Весь год прекрасен - от начала и до конца", - написала в своих "Записках у изголовья" хэйанская придворная дама Сэй Сёнагон. Мацуо Басё (1644-1694) считал, что морально совершенной и художественно возвышенной является жизнь человека, который "дружит с четырьмя сезонами", иными словами, который живет в гармонии с миром. С каждым сезоном у японцев были связаны определенные обычаи и обряды. Особую известность получили ханами (любование цветами), цукими (любование луной) и юкими (любование снегом), объединенные общим термином - "сэцугэкка" (по китайскому чтению иероглифов - "снег, луна, цветы"). "Снег, луна, цветы", олицетворяющие красоту сменяющих друг друга четырех времен года, по японской традиции олицетворяют красоту вообще: красоту гор, рек, трав, деревьев, бесконечных явлений природы, в том числе и человеческих чувств", - так раскрыл это понятие писатель Кавабата Ясунари. Природа была частью жизни людей, и отклик на ее состояния входил в этикет общения. По сей день в Японии общепринятой вежливостью считается начинать письмо сезонным абзацем, то есть сказать несколько слов о погоде и природе. Снег так же, как и другие сезонные явления, имеет и чисто эстетическое значение, и символическую трактовку. Олицетворяя зиму и холод, он выступает воплощением темноты и смерти, а поскольку все в мире взаимосвязано и находится в круговороте, снег является и предвестником возрождения жизни. В живописи и декоративно-прикладном искусстве популярными стали мотивы сосны и бамбука под снегом. Сосна и бамбук с древних времен, еще у китайцев, входили в благопожелательную систему, символизируя долголетие, стойкость, силу духа. Вместе со сливой, которая расцветает в конце зимы и считается символом чистоты, юной красоты, эти растения получили название "три друга холодной зимы". В японской зимней поэзии излюбленной темой всегда было обыгрывание белизны снега и сливовых цветов.
Раскрылся сливы цветок,
И снег лепестки засыпал.
Как тяжело на душе!
Нобунага Киёмото
* * *
Весны благодатной
Ждет с упованьем
Слива в снегу.
Комацу Тинкиро
Японскую сакуру на Западе именуют горной вишней или дикорастущей черешней. Цветы ее, прекрасные, нежные и быстропреходящие, считаются олицетворением человеческой жизни, воплощением красоты японских женщин и национальным символом Японии. Иероглиф ка (хана) - цветок, цветы - обозначает все цветы, но второе его значение "цветы сакуры", и понятие "ханами" к настоящему времени преимущественно стало относиться к любованию сакурой. В восприятии японцев слово "хана" выходит за пределы конкретного узкого понятия. Оно обозначает лучшую пору, гордость, цвет чего-либо, а также входит в многообразные сложные слова - "ханабанасий" (блестящий, блистательный), "ханагата" (театральная звезда), "ханаёмэ" (невеста), "ханамуко" (жених). Цветочные мотивы, без сомнения, самые распространенные в искусстве этой страны. В живописи возник особый жанр - "цветы-птицы". Он пришел из Китая, но в Японии обрел новое звучание, особенно в связи с сезонной ритмикой, имевшей для японцев большое значение. Поэт Фудзивара-но Тэйка в 1214 г. написал "Стихи о цветах и птицах двенадцати месяцев", в которых каждому месяцу соответствовала своя пара - растение и птица. Позднее сложился так называемый цветочный календарь с символическим подтекстом, который имел небольшие отличия в разных местностях. Он выглядел примерно так: январь - сосна; февраль - слива; март - персик и груша; апрель - сакура; май - азалия, пион, глициния; июнь - ирис; июль - "утренний вьюнок"; август - лотос; сентябрь - "семь трав осени"; октябрь - хризантема; ноябрь - клен; декабрь - камелия. Поэтическое мышление и рафинированная наблюдательность не мешали японцам. Об этом, в частности, свидетельствует поговорка - "Рисовые колобки лучше, чем цветы", соответствует русской - "Соловья баснями не кормят". В то же время японцам близок и понятен человек, которому большое удовольствие доставляет созерцание цветов, пение птиц, наслаждение от легкого ветерка на фоне прекрасного пейзажа, любование луной. По традиции самым красивым признавалось осеннее полнолуние - в восьмом и девятом месяцах по лунному календарю. В эти дни богу луны Цукиёми делаются подношения - специальные рисовые лепешки, плоды, осенние травы. Луна связана со всеми сезонами. Она вечна и неизменна, независимо от того, есть она на небе или нет, убывает она или прибывает. Она - символ Истины.
Зимняя луна,
Ты вышла из-за туч.
Меня провожаешь,
Тебе не холодно от снега?
От ветра не знобит?
Мёэ (1173-1232)
Пер. Т. Григорьевой
В Японии полагают, что тому, кто не воспринимает красоту Природы, особенно луны и дождя, нельзя доверять ни в чем, поскольку у него "сердце из камня".